Разбивка страниц настоящей электронной книги соответствует оригиналу.

ПРОФ. КАПТЕРЕВ Н. Ф.

ПАТРИАРХ НИКОН

И

ЦАРЬ АЛЕКСЕЙ МИХАЙЛОВИЧ

ТОМ ПЕРВЫЙ

СЕРГИЕВ ПОСАД

1909

ОГЛАВЛЕНИЕ.

Предисловие Стр. I—V

Появление в русском обществе, после так называемого смутного времени, сознания необходимости улучшить религиозно-нравственную жизнь всего русского народа. Разные челобитные к духовным и светским властям с жалобами на церковные непорядки, на зазорное поведение белого и черного духовенства, на народные языческого характера суеверия и игрища, па разные народные пороки и недостатки. Правительственные меры по поводу этих жалоб. Образование в Москве кружка ревнителей благочестия. Глава кружка, царский духовик, благовещенский протопоп Стефан Вонифатьевич. Его придворная деятельность, его приверженность к киевлянам и грекам, его заботы о поднятия нравственности и просвещения среди духовенства и народа, поставление им, с этою целью, по разным городам на протопопские места лиц, известных своею строгою жизнью, истовостью в совершении церковных служб, учительностью, ревностью к насаждению благочестия в народе и борьбой с народными языческого характера игрищами и суевериями. Образование из этих лиц провинциального кружка ревнителей благочестия. Общий характер деятельности провинциального кружка ревнителей, задачи и цели, какие он преследовал. Его взгляд на относительное достоинство греческого благочестия, греческих обрядов и чинов, сравнительно с русскими. Стр. 1—30.

Столичный кружек ревнителей благочестия. Особенности его воззрений, задач и целой, по сравнению с провинциальными ревнителями. Важнейшие известные представители этого кружка. Дань Алексей Михайлович, как член кружка ревнителей благочестия. Его семейное воспитание в грекофильских традициях. Алексей Михайлович как убежденный грекофил и убежденный сторонник полного и тесного единения русской церкви с тогдашнею вселенскою греческою. Политические мотивы его грекофильства. Решение царя и Стефана Вонифатьевича произвести церковную реформу в смысле полного единения русской церкви с тогдашнею греческою. Предварительные меры царя и Стефана Вонифатьевича, какие ими предприняты, еще в патриаршество Иосифа, для проведения намеченной ими церковной реформы: вызов в Москву ученых Киевлян и начатое ими исправление книг с греческих; заботы об открытии в Москве греческой школы; поручение греческому назаретскому митрополиту Гавриилу произносить в Москве устные, на современные темы, проповеди; согласование некоторых наших церковных чипов с тогдашними греческими, по указаниям иерусалимского патриарха Паисия, посылка на восток Арсения Суханова для изучения на месте греческих церковных чинов и обрядов; обращение к Константинопольскому патриарху, как высшей церковной инстанции, за решением вопроса о единогласии; приказ царя на многолетиях, вместе с московским патриархом, поминать и вселенских греческих патриархов. Никон как член кружка ревнителей благочестия. Меры со стороны царя и Стефана Вонифатьевича привить Никону, как кандидату в патриархи на место Иосифа, грекофильское направление и превращение Никона, благодаря этим мерам, из грекофоба в грекофила, способного осуществить церковную реформу, ранее намеченную царем и Стефаном Вонифатьевичем. Федор Михайлович Ртищев, как деятельный и влиятельный член кружка ревнителей. Его особенная расположенность к киевским ученым инокам, к киевской школе и литературе; ею расположенность к грекам и к русским представителям разных направлений. Его дом, как сборный нейтральный пункт, для представителей всех направлений, где они свободно вступали между собою в состязания, о чем знал и государь. Анна Михайловна Ртищева, как деятельная сторонница церковной реформы и Борис Иванович Морозов, сочувствовавший грекофилам. Стр. 31—80

Первоначальная общая деятельность кружка ревнителей благочестия. Неудовольствие на эту деятельность со стороны высших духовных властей, особенно патриарха. Столкновение между ревнителями и патриархом Иосифом из-за единогласия в церковном пении и чтении. Возникновение и развитие у нас многогласия. Неудачная борьба с этим злоупотреблением, начиная с Стоглавого собора. Стефан Вонифатьевич и Ртищев вводят единогласие сначала в своих церквах, а потом к ним присоединяется царь, Неронов, Никон и другие ревнители. Собор 11 февраля 1649 года, под председательством патриарха Иосифа, решает вопрос в пользу старого многогласия. Царь не признает этого соборного постановления и заставляет патриарха Иосифа передать решение вопроса на усмотрение константинопольского патриарха, который безусловно высказывается за единогласие. В 1651 году патриарх Иосиф принужден был созвать новый собор для вторичного рассмотрения вопроса о единогласии и порешить его, вопреки своему прежнему постановлению, так, как желали его противники—сторонники единогласия. Патриарх Иосиф теряет всякое значение в церковных делах вплоть до самой своей смерти. Стр. 81—105

Вступление Никона на патриаршую кафедру. Он разрывает свои прежние близкие отношения к провинциальным ревнителям. Причины и ближайшие последствия этого поступка Никона. Первое реформаторское действие Никона: распоряжение его о поклонах и перстосложении. Протест против этого распоряжения со стороны провинциальных ревнителей благочестия. Расправа с ними Никона. Действительные отношения между Никоном патриархом и царским духовником протопопом Стефаном Вонифатьевичем. Собор 1654 года, уполномочивавший Никона произвести книжные исправления. Впечатление, произведенное собором 1654 года па русское общество. Слабые стороны собора 1654 года. Стр. 106—150.

Посылка Никоном грамоты Константинопольскому патриарху с просьбою решить в ней предложенные вопросы. Приезд в Москву Антиохийского патриарха Макария и его участие в церковно-реформаторской деятельности Никона. Расправа Никона, при поддержке и одобрении антиохийского патриарха Макария, с иконами франкского письма. Публичное одобрение Макарием распоряжения Никона о замене двоеперстного перстосложения трое перстным. Собор 1655 года по рассказу служебника и по рассказу Павла Алеппского. Соборная ответная грамота Константинопольского патриарха Паисия на вопросы Никона, не одобряющая его реформационного увлечения, направленного на исправление и переделку безразличных для веры и благочестия старых русских чинов и обрядов. Провозглашение антиохийским патриархом Макарием русского двоеперстия армянским перстосложением. Торжественное проклятие в Успенском соборе антиохийским патриархом Макарием, сербским патриархом Гавриилом и Никейским митрополитом Григорием всех крестящихся двоеперстно. Древние свидетельства, доказывающие, что двоеперстие есть старое православное перстосложение и что оно древнее троеперстия. Отлучение от церкви и проклятие двоеперстников собором русских иерархов 1656 года. Другие церковно-обрядовые реформы Никона, совершенные им по указаниям антиохийского патриарха Макария. Общие замечания о характере и ценности церковно-обрядовых реформ Никона. Стр. 151—226.

Взгляд русских на печатные греческие книги, как на испорченные еретиками. Исправление книг при Никоне происходило по греческим венецианским изданиям, которые однако проверялись и переделывались с помощью старых рукописных славянских и греческих книг. Арсений грек, как книжный справщик при Никоне. Личное участие Никона в книжных исправлениях. Никон лично признавал поправление книг только по древним славянским и древним греческим и верил, что так именно при нем книги и исправлялись. В исправлении самого текста книг Никон не принимал участия по незнанию греческого языка. Признание Никоном старых и новых служебников одинаково добрыми и что можно служить по тем и другим. Полное охлаждение Никона, после оставления им патриаршей кафедры, к своей предшествующей церковно-реформаторской греко-фильской деятельности. Стр. 227—269.

Иоанн Неронов, как глава всех недовольных патриархом Никоном. Громадная популярность Неронова. Его уверенность, что он находится под особым божественным водительством и что сам Бог призвал его к общественной деятельности и к борьбе с недостойным патриархом Никоном. Неронов всегда признавал греческих патриархов православными и их высший авторитет в русских церковных делах. Неронов боролся лично только с Никоном, а не с церковью и ее иерархией. Примирение Неронова с Никоном было примирением с церковью, а не с личностью Никона, хотя он и принял потом все произведенные Никоном церковные реформы. Стр. 270—307.

Первоначальная деятельность Аввакума, как священника в Лопатицах и протопопа в Юрьевце Повольском. Положение Аввакума в Москве, после его бегства из Юрьевца. Ссылка его в Сибирь, его сибирская жизнь и возвращение в Москву. Протопоп Аввакум как великий угодник Божий, как прославленный святой и чудотворец. Попытка государя, вызвавшего Аввакума в Москву, примирить его с новым порядком церковных дел. Неуспех этих попыток. Окончательный отказ государя, в виду упрямства Аввакума, от всяких дальнейших сношений с пим. Встречное стремление со стороны Аввакума отвлечь царя от церковной реформы Никона и его старание возвратить государя к старым до никоновским церковным порядкам. Неуспех этих стараний Аввакума и перемена в характере его отношений к царю. Отношение Аввакума к тогдашней русской церкви, к Никону, к русским иерархам и к никонианам вообще, как выражение его крайней ненависти к своим церковным противникам. Религиозная нетерпимость Аввакума. Его отрицательное отношение к науке и образованию. Несоответствие у Аввакума между его внешним подвигом и внутренним содержанием этого подвига. Стр. 308—393.

Обстоятельства при которых произошло оставление Никоном патриаршей кафедры. Сам Никон за разное время указывал и на разные причины, почему он оставил патриаршество. Истинные причины оставления Никоном патриаршества. Как смотреть на оставление Никоном патриаршей кафедры: было ли оно искренним, или только притворным? Стр. 394-431.

Русское благочестие есть высшее и совершеннейшее в целом мире, а русские церковные книги вполне правы и не нуждаются в исправлении. Благочестие современных греков очень сомнительно, их церковные книги испорчены еретиками, почему теперь истинному благочестию нужно учиться не русским у греков, а грекам у русских. Никон, как реформатор, был еретик и слуга антихриста, в своей реформаторской деятельности он руководился личным произволом, пренебрежением к родной святой старине, гордостью и высокоумием. Он не исправлял, а прямо заново переделывал старые русские книги. Его заверения, что он исправлял книги с древних греческих и славянских харатейных, решительно несправедливы, так как в действительности он исправлял свои книги или с новогреческих напечатанных еретиками книг, или с польских, или, если и с русских, то «с покидных» и «хромых» книг. Слабые стороны и тенденциозность критики церковной реформы Никона защитниками старины. Стр. 432—490.

Протест против церковно-реформаторской деятельности Никона в среде русских иерархов. Непризнание ново-исправленных Никоном книг большинством белого и черного духовенства. Признание Никона бывшими в Москве учеными греками церковным новатором и разорителем древних церковных обычаев. Общее печальное состояние тогдашней церковно-богослужебной практики, как следствие церковной реформы Никона. Стр. 491—518.

Страница сгенерирована за 0.02 секунд!

В XVII веке, пережив Смутное время, Россия стояла на перепутье. Она могла войти в семью европейских держав, постепенно распространяя свое влияние на соседей. Наша страна также могла изолироваться от мира в собственных религиозно-философских догматах или превратиться в теократическое государство, где светская власть полностью подчинена духовным иерархам. Этот непростой выбор пришлось сделать царю Алексею Михайловичу (1629-1676 гг.)

Решение, которое он принял, неизбежно привело к расколу Русской православной церкви. Почему же глава нашего государства сначала поддержал реформу патриарха Никона (1605-1681 гг.), а затем сослал его в дальний монастырь?

Вопрос о будущем России

Три пути, которые были открыты перед обновленной Россией, олицетворяли три политические фигуры. Царь Алексей Михайлович видел будущее страны в союзе с другими православными государствами. Патриарх Никон, реализуя свою церковную реформу, рассчитывал на верховенство духовных иерархов над светскими властителями. Протопоп Аввакум (1620-1682 гг.) – лидер старообрядцев, не принявших реформу Никона – ратовал за традиционную патриархальную Русь.
Сам по себе вопрос – креститься двумя перстами или тремя – не имел принципиального значения для представителей светской и духовной власти. За церковным расколом стояла политическая борьба, это был выбор дальнейшего пути развития государства.
Алексей Михайлович поддержал реформу, инициированную патриархом Никоном и его сторонниками, поскольку унификация церковного обряда в соответствии с греческим каноном (которого придерживались в большинстве православных стран) позволило бы России упрочить свое международное положение. Это бы подтвердило концепцию «Москва – Третий Рим». То есть, наша столица стала бы восприниматься соседними странами как духовный центр всего православия. Поэтому унификация церковного обряда была просто необходима.
Еще одной важной причиной, повлиявшей на решение царя Алексея Михайловича, стало присоединение к России территории Украины, ранее находившейся под юрисдикцией Польши. Произошло это в 1654 году по решению Переяславской Рады. Поскольку в Киеве молились по греческим канонам, церковная реформа помогла бы сближению двух братских народов.
Кроме того, установление единых правил церковного богослужения на территории всей страны позволило бы стабилизировать непростую политическую ситуацию, доставшуюся в наследство от Смутного времени. Нельзя было допускать, чтобы каждый священник мог самостоятельно решать: по каким канонам совершать литургию. Это не способствовало единству Русской православной церкви, а значит, представляло угрозу для страны.
Царь отлично понимал все последствия своего решения. Это было беспрецедентное для русской истории вмешательство светской власти в духовную жизнь народа. Алексей Михайлович стремился укрепить влияние Москвы на соседние страны. Тем самым глава нашего государства предопределил дальнейший путь развития России, которая стала могущественной империей, объединившей многие народы под своей властью.

Царь или патриарх: кто главнее?

Получив полную поддержку царя на проведение церковной реформы, патриарх Никон взялся за ее осуществление с завидным рвением. Первый официальный документ, предписывающий народу креститься тремя перстами – так называемая «Память» – был принят в 1653 году. Многие священники и представители паствы этому воспротивились. Однако Церковный собор 1656 года официально утвердил греческий канон богослужения. И начался раскол.
Патриарх Никон остался в истории как человек решительный, честолюбивый и жесткий в отстаивании своих взглядов. Он считал, что божий закон выше царского, и видел будущее России в создании теократического государства, когда мирская власть подчинена религиозной. Его методы вызвали негативное отношение среди московской политической элиты того времени. Многие бояре, недовольные укрепившейся властью патриарха и его амбициями, стремились настроить царя против Никона. И это им удалось.
Впрочем, Алексей Михайлович и сам не собирался делиться властью с патриархом. В 1658 году отношения между главами светской и духовной власти обострились окончательно. И Никон демонстративно покинул свой пост, удалившись в Воскресенский монастырь. Священнослужитель рассчитывал, что под давлением паствы, оставшейся без своего духовного лидера, царь будет вынужден умолять его вернуться на патриарший престол. Алексей Михайлович этого не сделал.
Несколько лет, проведенные Никоном в Воскресенском монастыре, наглядно показали, что Россия вполне может обойтись без его духовного руководства. Церковный собор, состоявшийся в 1666-1667 годах в Москве, на который прибыли Александрийский и Антиохийский патриархи, официально лишил Никона всех его регалий. Честолюбивый священнослужитель был сослан в отдаленный Белозерский монастырь.
Однако тот же самый собор окончательно утвердил все церковные реформы, реализованные низложенным патриархом. А старообрядцы были приравнены к еретикам. В результате, Россия осталась светским государством, в то же время позиционирующим себя как оплот православия.

Гонения на старообрядцев

Негативное отношение к Никону, сложившееся у московской политической элиты, во многом было связано с жесткостью его методов при реализации церковной реформы. С теми, кто не принял нововведений, сторонники патриарха не церемонились. Они насильно отбирали у людей церковные книги, иконы и другие святыни, если те чем-то не соответствовали греческому канону православия. Затем эти предметы культа прилюдно сжигались.
У людей возникло чувство, что их веру уничтожают по приказу светских властей, а им навязывают другую религию. Раскололась не просто церковная паства, произошло глубинное разделение русского народа. Спасаясь от гонений, учиненных патриархом и руководством страны, старообрядцы бежали на окраины государства. Они стали придерживаться политики изоляционизма, считая всех остальных жертвами заблуждения.
Московские же власти стремились укрепить свои позиции на международной арене. Этот процесс логически завершился в эпоху Петра I, который окончательно направил Россию по европейскому пути развития.

«..Уповаем, что великий дух Патриарха Никона, молит Господа и предстательствует пред Престолом Его за русский народ… и он будет причислен к торжествующей Церкви на небесах.»

Митрополит Восточно-Американский и Нью-Йоркский Лавр

Названный при крещении Никитой будущий Патриарх Никон (1605-1681) родился в крестьянской семье в селе Вельдеманово близ Нижнего Новгорода. В детстве ему много пришлось претерпеть от мачехи, так как мать его, благочестивая женщина, умерла, когда Никита был совсем маленьким. Рано обнаружившиеся склонности мальчика к «научению грамоте Божественного писания и святых книг прочитыванию» определили всю его дальнейшую судьбу. Подолгу размышляя над Священным Писанием, Никита пришел к мысли целиком посвятить свою жизнь Богу и, тайно уйдя из дома, отправился в Макарьев в Желтоводский монастырь, где и стал послушником. Но не скоро суждено ему было ступить на монашеский путь. Через некоторое время отец стал умолять Никиту вернуться обратно, ссылаясь на ухудшение своего здоровья и вероятную скорую смерть, Никита не мог отказать ему в этой просьбе и покинул монастырские стены.

По смерти отца и любимой бабушки, поддавшись уговорам родни, Никита женился и стал сначала псаломщиком, а затем священником в одном из ближайших сел. Молодой священник быстро обратил на себя внимание не только окрестных жителей, но и столичных купцов, приезжавших в Нижний по торговым делам. Благодаря купцам, желавшим слушать в Москве его проповеди, отцу Никите было предложено занять вакантное место священника в одном из московских приходов. Подумав, он принял предложение и, дабы приобрести новые духовные знания и опыт, с женой перебрался в Москву. Жизнь его здесь на первых порах пошла по накатанной колее: священник Никита добросовестно исполнял свои пастырские обязанности, пополняя духовный багаж чтением Святых Отцов и греческих церковных установлений.

Так бы и продолжалось дальше, но смерть троих детей в течение десяти лет супружества все определеннее склоняла о. Никиту к выбору монашеского пути. С большим трудом он уговорил жену принять постриг в Московском Алексеевском монастыре, внеся за нее крупную сумму денег, а сам отправился на Белое море, в Анзерский скит Соловецкого монастыря, чтобы служить там Богу вдали от городской жизни в суровых условиях Севера.

По прибытии на место, о. Никита сразу же начал вести необычайную по духовной наполненности жизнь подвижника и вскоре, в возрасте тридцати одного года, настоятелем скита старцем Елеазаром был пострижен в монахи с именем Никона. Уже в качестве иеромонаха он с еще большим усердием предался духовному деланию и с благословения старца, помимо положенных молитв и иерейского послушания, стал в течение суток прочитывать целиком Псалтирь и класть по тысяче земных поклонов с Иисусовой молитвой на устах. Своими аскетическими подвигами иеромонах Никон завоевал большой авторитет у монастырской братии, но старец Елеазар (как и впоследствии Царь Алексей Михайлович), истолковав усердие о. Никона в устроении обители как некоторую дерзость, начал гневаться на него. В результате Никон покинул Анзерский скит и на утлой лодке перебрался на материк - в Кожеозерскую пустынь. Там иеромонах Никон продолжил подвижнические труды, и за свое усердное служение Богу в 1643 г. по выбору братии был поставлен во игумены Кожеозерского монастыря Новгородским митрополитом Аффонием. Сумев в короткий срок наладить монастырскую жизнь в строгом соответствии с уставом, деятельный игумен отправился в Москву за сбором пожертвований и по прибытии представился царю Алексею Михайловичу.

Семнадцатилетний царь, мечтающий стать освободителем православного Востока и, таким образом, единым монархом всего православного мира, «зело возлюбил» приезжего игумена за его необыкновенные духовные и умственные качества и после нескольких личных бесед с ним уже не мог обходиться без своего «собинного друга». В скором времени умер архимандрит опекаемого лично царем Новоспасского монастыря в Москве, и Алексей Михайлович, не желая расставаться с полюбившимся ему приезжим игуменом, обратился к тогдашнему Патриарху Иосифу с предложением посвятить иеромонаха. Никона в архимандриты этого монастыря. Патриарх сразу же согласился, посвящение состоялось, и с тех пор Никон уже в качестве Новоспасского архимандрита стал регулярно бывать у царя и давать советы по многим государственным и религиозным вопросам.

Частые беседы с царем давали ему возможность оказывать влияние на решение многих дел в государстве, в том числе различных судебных тяжб, заступаться за народ, притесняемый боярской верхушкой, что вызывало как любовь первого, так и недовольство последней, до поры до времени тлеющее подспудно. Доверие царя к Новоспасскому архимандриту было всецелым, и когда в 1649 году потребовалась замена Новгородского митрополита Аффония, который по своей немощи не мог справляться со своими обязанностями, единодушным решением царя, Патриарха Иосифа и всего Архиерейского Собора на одну из виднейших в России - Новгородскую кафедру - был избран архимандрит Никон и тут же возведен в сан митрополита. Оказав царю неоценимые услуги во время Новгородского бунта 1650 г., сумев пресечь его мирными средствами, хотя и подвергшись избиению бунтовщиков, митрополит Никон получил беспрецедентные знаки внимания со стороны государя и по царскому изволению стал принимать самое активное участие во всех делах государства, ежегодно по несколько месяцев проживая в Москве. По предложению Никона Алексей Михайлович распорядился перенести мощи святителя Филиппа, убиенного в период правления Ивана Грозного, из Соловецкого монастыря в Успенский Собор Кремля, тем самым от царского имени принося покаяние перед лицом Церкви за своего державного предшественника.

Царь Алексей Михайлович и Патриарх Никон перед гробницей святителя Филиппа..

Когда Новгородский митрополит со святыми мощами возвращался в Москву, внезапно скончался Патриарх Иосиф, и на Патриаршийпрестол в июле 1652 г. Собором архиереев и духовенства по настоянию царя Алексея Михайловича был избран Никон. У раки святого Московского митрополита Филиппа Алексей Михайлович, бояре и весь Собор долго упрашивали своего избранника принять патриарший жезл, так как поначалу митрополит Никон, ссылаясь на свое недостоинство, категорически отказывался от предложенной чести. Только после слезной мольбы всех присутствующих, в том числе самого царя, он согласился быть Патриархом при условии всеобщего послушания ему как архипастырю и отцу, а также ненарушения церковных канонов, в чем царь с боярами, духовенство и народ, присутствовавший в Успенском Соборе, поклялись перед Евангелием и иконами.

Таким образом, Никон установил торжественный завет между собою и своею будущей паствой в том, что она будет покорна Христовым заповедям и канонам Церкви. Причиной подобного требования со стороны Никона и его первоначального отказа от патриаршества являлась тогдашняя поврежденность нравов и расшатанность основ православной веры у россиян, как следствие еще памятного многим Смутного времени.

Конечно, не всем пришлись по душе никоновские «новшества», которые приводили в соответствие с православными канонами, завещанными Отцами Церкви, всю церковную, государственную и общественную жизнь России, но поначалу противники Никона, чувствуя поддержку его начинаний со стороны царя, вынуждены были смиряться и только глухо роптали, что царь, де, «выдал их Патриарху». Патриарх Никон действительно участвовал в решении важнейших государственных вопросов и даже замещал царя в его отсутствие по просьбе последнего. Как и было заведено на Руси испокон века, первое лицо в Русской Церкви оказывало необходимое содействие главе государства в трудное для того время. Однако Патриарх Никон всегда тяготился сферой государственной деятельности, предпочитая дела церковные, как то: открытие храмов, монастырей (Крестного Кийского, Иверского Валдайского, Воскресенского Ново-Иерусалимского), епархиальных училищ, богаделен и проч.

Патриарх Никон и царь Алексей Михайлович

Со всей решительностью и энергией повел он начатое еще при его предшественниках, но идущее вяло и бестолково дело исправления церковных книг и всей богослужебной практики того времени, приведение их в соответствие с греческими образцами, что не могло понравиться закосневшим в своих заблуждениях и предрассудках так называемым ревнителям старины. «Я русский, сын русского, но мои убеждения и моя вера греческая», - любил повторять Никон.

Церковный Собор 1654 года. Патриарх Никон представляет исправленные книги

Однако дело исправления церковной обрядности не было для него тем делом, ради которого стоило принести в жертву единство Церкви. Патриарх Никон был против отлучения старообрядцев от Церкви и предания их анафеме (как это произошло на Соборе в 1667 г. вслед за осуждением самого Никона). Он позволял вести богослужение «по старинке» при условии сохранения единства Русской Церкви, и несомненно ему бы удалось сохранить это единство, пробудь он Патриархом более длительный срок.

Тем не менее, Никон строго следил за моральным обликом духовенства, сурово наказывал провинившихся, чем снискал себе немало врагов, но зато высоко поднял авторитет священнослужителей у народа. Не давал он спуску и сторонникам западных, чуждых православию влияний, особенно среди знати, помещавших у себя в домах иконы латинского письма, музыкальные инструменты, привезенные с Запада, а также картины, скульптуры, произведения светского искусства. Все это он приказывал изымать у их владельцев и беспощадно уничтожать, что вызывало сильный ропот и раздражение с их стороны. Управляющей страной совместно с царем боярской верхушке не могло понравиться и строгое охранение Патриархом Никоном церковных прав от поползновений государственной власти.

Патриарх энергично противодействовал стремлению царских чиновников осуществлять юридический контроль над Церковью и вмешиваться во внутрицерковную жизнь, справедливо считая Церковь высшей формой организации по сравнению с государством, признавая за ней несомненное право иметь своего Главу, а также собственные законы, управление и суд. «Яко идеже Церковь под мирскую власть снидет несть Церковь, но дом человеческий и вертеп разбойников», - писал он.

В полном соответствии с учением Святых Отцов и руководствуясь Апостольским правилом: «Все, что ни делаете, делайте во славу Божию», Святейший Патриарх Никон стремился к оцерковлению самого государства, к наиполнейшей сопричастности государства Церкви и достиг на этом пути небывалых успехов, чем вызвал определенные опасения не только со стороны боярской верхушки, но и самого царя Алексея Михайловича. Последний невольно стал опасаться Никона, особенно когда тот изложил ему грандиозный план построения Нового Иерусалима - монастыря, который, по замыслу Святейшего Патриарха, должен был представлять собою Град Божий посреди Руси, образ Иерусалима Небесного, обетованную «Новую Землю» и одновременно как бы земную икону древнего Иерусалима с его святыми местами и с величественным храмом Воскресения Христова в центре. Учитывая то, что древний, исторический, Иерусалим находился в ту пору под властью мусульман-турок, Новый Иерусалим должен был стать духовным центром не только России, но и всего православного мира, местом встречи земного и Небесного Иерусалима, центром единения всех во Христе.

Казалось бы, эта мысль вполне соответствовала царским замыслам об объединении всех православных народов в единое целое, но вопрос заключался в том, кому быть объединителем и где должен находиться центр будущего объединения. Таковым центром Алексей Михайлович, естественно, желал видеть Москву («Третий Рим»), столицу нарождающейся империи, а вовсе не Новый Иерусалим - мистический духовный центр Православия. Отдавшись во власть имперских амбиций, царь все больше тяготился своим чрезмерно деятельным «собинным другом» (кстати, сыгравшим главную роль в решении о принятии Украины в состав России и о начале войны со Швецией за выход к Балтийскому морю) и, предваряя Петра, уже в самом институте патриаршества видел угрозу своему положению. Эти тайные опасения царя нашли свой выход в первой за многие годы ссоре его с Патриархом из-за отказа последнего двукратно освящать воду на Богоявление, как то рекомендовал сделать гостивший тогда в Москве Антиохийский Патриарх Макарий. Двукратное освящение воды не является обязательным по церковным канонам, но, тем не менее, Алексей Михайлович, узнав об отказе Никона, набросился на него с бранью и упреками. На замечание Патриарха Никона, что он является духовным отцом царя и тот не должен оскорблять его, Алексей Михайлович крикнул в порыве гнева: «Не ты мой отец, а святой Патриарх Антиохийский воистину мой отец…» Впоследствии царь уже открыто заявит, что он как православный государь должен «не о царском токмо пещися, но и о всем церковном, егда бо сия в нас в целости снабдятся, тогда… и прочия вещи вся добре устроятися имуть». Разрыв Патриарха Никона с царём Алексеем Михайловичем

И хотя Алексей Михайлович еще не раз явит свою милость Патриарху, трещина в отношениях между ними будет неуклонно расширяться, пока дело не дойдет сначала до вынужденного ухода Никона из Москвы в недостроенный Ново-Иерусалимский монастырь (1658 г.), а потом и до открытого суда над Святейшим Патриархом. Патриарх Никон будет осужден Большим Московским Собором 1666-1667 гг. с грубейшими нарушениями церковного канона, лишен патриаршего сана и сослан в отдаленный Ферапонтов Белозерский монастырь в качестве простого монаха. Строительство Воскресенского Ново-Иерусалимского монастыря надолго будет приостановлено, и хотя впоследствии по указу следующего Царя Федора Алексеевича строительные работы возобновятся, возведенный монастырь будет уже не тем Новым Иерусалимом, каким его задумывал Никон.

Суд над Патриархом Никоном

Из-за неразумных действий церковных и светских властей в отношении старообрядцев произойдет раскол в Русской Церкви, а впоследствии - при Петре I - и во всем русском обществе. Царь-реформатор, все более вторгаясь в сферу церковной жизни, расцерковляя, таким образом, само государство, в 1721 г. отменит институт патриаршества и объявит себя императором по образцу римских цезарей и, при этом, крайним судьей высшего управления Церкви. Россия из православного царства (где власть царя ограничена церковными законами и традициями) превратится в абсолютистскую монархию, лишенную жизненно важного стержня - института патриаршей власти (до того - власти московского митрополита), что закономерно приведет страну к катастрофе 1917г.

Образно говоря, царская власть подрубила сук, на котором сидела. Как верно заметил М. В. Зызыкин: «В результате замены аскетически-церковного идеала Московской Руси эвдемоническим направлением культуры Петербургского периода обессилила воля русских людей. Были забыты церковные основы церковной власти…» Сама царская власть перестала быть в совете и согласии с высшей духовной властью, которую прежде олицетворял Патриарх. Начался постепенный распад и атомизация русского общества. Вместо православно-христианского понимания свободы как внутреннего Божественного закона, образа Божия в душе человека, в обществе, особенно в среде интеллигенции, возобладало западническое представление о свободе как о личностном беспределе. Отсюда - и восстание декабристов, и «охота» народников на царя, и большевистский террор. С распадом «богоизбранной сугубицы» в лице благочестивого царя и христолюбивого Патриарха, которой успешно управлялась Россия, произошел перелом в общественном настроении; постепенно царская (императорская) власть в России оказалась в безвоздушном пространстве всеобщего остракизма и в результате погибла под обломками рушащегося национального уклада жизни. «Осуждение Патриарха Никона - писал протоиерей Лев Лебедев - … было чем-то вроде конца мира в том смысле, что закончился мир русской жизни, где главным и центральным во всем было то, что условно обозначается емким понятием Святая Русь!.. То, что произошло у нас в XVII веке, явилось самым узловым для дальнейших судеб Отечества. Кончился мир жизни, где все определяющим и все организующим началом было святоотеческое Православие; вместе с Патриархом Никоном оно уходило как бы в некую ссылку».

Иеромонах ДИОДОР (Соловьёв),

насельник Ново-Иерусалимского монастыр я

Введение…………………………………………………………………………...3

1. Царь Алексей Михайлович и Никон до начала церковной реформы.…………………….………………………………………....................4

1.1 Царь Алексей Михайлович……………………………………………........4

1.2 Никон…………………………………………………………………….........5

1.3 Знакомство Алексея Михайловича и Никона…..…………………….........6

1.4 Единство духовной и светской власти…….………………………………...8

2. Зарождение противоречий между Алексеем Михайловичем и Никоном ……………………………………………………………………………………11

2.1 Подготовка церковной реформы………………………………………….11

2.2 Церковная реформа………………………………………………………...12

3. Разрыв отношений между двумя государями…………………..………..15

3.1 Охлаждение отношений между царём и государем……………………..15

3.2 Окончательный разрыв отношений………………………………….........19

3.3 Возвращение и низвержение государя..………………………………….26

3.4 Разрешение спора двух государей………………………………………...29

Заключение…………………………………………………………………….....34

Список используемой литературы……………………………………………...35

Введение

На протяжении почти всей своей многовековой истории Россия оставалась и остаётся по сегодняшний день носительницей православной истории, культуры. Несмотря на то, что страна многонациональна и в ней уживаются разные религии и вероисповедания, приоритетной для русского народа является христианская религия. Все правители государства, начиная с Владимира Святого, были православными, русский народ не мыслил свою жизнь без церкви, без религии, он верил, что так будет всегда. Но в 20 веке, когда в стране установилась власть большевиков, и наше государство было объявлено атеистическим, христианская религия пришла в упадок, произошёл разрыв отношений между светской и духовной властью, начались гонения на верующих. Сейчас, в 21 веке, когда Россия возобновляет многовековые духовные традиции, и православная религия вновь входит в жизнь русского народа, особенно важно знать, понимать и ощущать её историю, развитие, чтобы снова не повторить ошибок прошлого.

Проблемы светской и духовной власти, поднимаемые в данной работе, были актуальны для России в любой период её исторического развития. По каким законам жить? Подчиняться правовым нормам или же следовать канонам церкви? Каждый человек самостоятельно выбирает свой путь. Но что, если этот выбор ложится на плечи целого государства?

Объектом изучения в данной работе является спор, возникший между царём Алексеем Михайловичем и патриархом Никоном. Предметы изучения: установление причин начавшегося спора, анализ конфликта, раскрытие личности царя и патриарха (для понимания поступков, совершённых ими в период разногласий), а также установление итогов и последствий этих противоречий. Более того, следует раскрыть на просто тему противоборства двух правителей (светского и духовного), но и показать при этом отношение к этому вопросу народа, его реакцию на происходящее.

Структура данной работы такова: введение, далее следуют разделы; первый раздел называется «Царь Алексей Михайлович и Никон до начала церковной реформы», в нём раскрываются биографии государя и патриарха, описывается их встреча, далее следует раздел «Зарождение противоречий между Алексеем Михайловичем и Никоном», в котором выявляются причины начавшихся разногласий, затрагиваются проблемы церковной реформы, непосредственно повлиявшие на конфликт. Последний раздел «Разрыв отношений между двумя государями» содержит детальное описание процесса охлаждения и разрыва отношений между царём и патриархом, далее следует заключение, подводящее итог проделанной работе, последним в структуре является список используемой литературы.

1. Царь Алексей Михайлович и Никон до начала церковной реформы

1.1 Царь Алексей Михайлович

Царь Алексей Михайлович «Тишайший» (19.03.1629 – 29.01.1676).Царь всероссийский, сын Михаила Фёдоровича Романова от второго брака с Евдокией Лукьяновой Стрешневой. До пяти лет воспитывался по старинным московским обычаям, под надзором нянек. Затем воспитателем юного царевича был назначен боярин Б.И.Морозов, человек для своего времени эрудированный, который способствовал обучению будущего самодержца не только грамоте, но и почитанию древнерусских обычаев. На четырнадцатом году жизни Алексея Михайловича торжественно «объявили как наследника народу» (В.Ключевский), а на шестнадцатом он, лишившись отца и матери, вступил на московский престол.

В первые годы своего царствования государь находился под влиянием своего воспитателя, боярина Бориса Морозова, злоупотребления властью которого способствовали всколыхнувшему 25 мая 1648 г. Москву «соляному» бунту, тогда Алексей Михайлович с трудом спас своего наставника.

Во всех делах и начинаниях царь продолжал, с одной стороны традиции старой Руси, с другой – вводил новшества. Именно при нём в Россию стали приглашаться на службу иноземцы. Большое значение государь придавал распространению новой для России светской культуры, образования.

Алексей Михайлович отличался самыми примерными личными качествами, был добродушен до такой степени, что получил прозвище «тишайший», хотя по вспыльчивости нрава позволял себе грубое обращение с придворными, но для того периода времени это было почти нормой. Царь был чрезвычайно благочестив, любил читать священные книги, ссылаться на них и руководиться ими; никто не мог превзойти его в соблюдении постов. Чистота его нравов была безупречна: он был примерным семьянином, превосходным хозяином, любил природу и был проникнут поэтическим чувством, которое видно как в многочисленных письмах, так и в некоторых его поступках. В правление Алексея Михайловича особенное развитие получили церковная и придворная обрядности, которые при государе осуществлялись с особенной точностью и торжественностью. Несмотря на превосходные качества этого государя как человека, он был неспособен к управлению: всегда питал самые добрые чувства к своему народу, всем желал счастья, везде хотел видеть порядок, благоустройство, но для этих целей не мог ничего вымыслить иного, как только положиться во всём на существующий механизм приказного управления. Считая себя самодержавным и ни от кого не зависимым, царь был всегда под влиянием то одних, то других; безукоризненно честных людей около него было мало, а просвещённых и дальновидных ещё меньше. Поэтому правление Алексея Михайловича представляет в истории печальный пример, когда под властью вполне хорошей личности строй государственных дел шёл во всех отношениях как нельзя хуже.

1.2 Никон

Патриарх Никон, один из самых крупных, могучих деятелей русской истории, родился в мае 1605г., в селе Вельеманове, близ Нижнего Новгорода, от крестьянина по имени Мины, и наречён в крещении Никитой. Мать умерла вскоре после его рождения. Отец Никиты женился второй раз, но брак этот не принёс счастья, мачеха невзлюбила пасынка, часто его била и морила голодом. Когда мальчик подрос, отец отдал его учиться грамоте. Книги увлекли Никиту. Выучившись читать, он захотел изведать всю мудрость божественного писания. Он отправляется в монастырь Макария Желтоводского, где продолжает изучение священных книг. Здесь с ним случилось событие, глубоко запавшее ему в душу. Однажды, гуляя с монастырскими служащими, он встретил татарина, который во всём околотке славился тем, что искусно гадал и предсказывал будущее. Гадатель, посмотрев на Никона, сказал: «Ты будешь великим государем над царством российским!»

Вскоре у Никиты умирает отец, оставшись единственным хозяином в доме, он женится, но церковь и богослужение неудержимо влекут его. Будучи человеком грамотным и начитанным, Никита начал искать себе место, и через некоторое время был посвящён в приходские священники одного села. Ему тогда было не более 20 лет. Семья у Никиты не сложилась – умерли все дети, рождённые в браке. Он принимает это за небесное указание, повелевающее ему отрешиться от мира. Будущий патриарх уговорил жену подстричься в московском Алексеевском монастыре, а сам ушёл на Белое море и подстригся в Анезерском ските под именем Никона. Как оказалось, жизнь в ските была довольно трудная, братия жила в отдельных избах, раскинутых по острову, и только в субботу сходилась в церковь, богослужение длилось целую ночь, с наступление дня совершалась литургия. Над всеми был начальный старец по имени Елеазар. Несмотря на все трудности, Никон вместе Елеазаром совершил поездку в Москву за сбором милостыни на построение церкви. По приезду в скит между ними произошёл разлад, и Никон отправляется в Кожеозёрскую пустынь, находившуюся на островах Кожеозера. Он поселился на особом озере, отдельно от братии. Спустя некоторое время, Никон стал игуменом.

1.3 Знакомство Алексея Михайловича и Никона

На третий год после своего поставления, в 1646г.Никон, отправившись в Москву, явился с поклоном молодому царю Алексею Михайловичу. Царю до такой степени понравился кожеозерский игу­мен, что он велел ему остаться в Моск­ве, и, по царскому желанию, патриарх Иосиф по­святил его в сан архимандрита Новоспасского мо­настыря. Место это было особенно важно, и архи­мандрит этого монастыря скорее, чем многие дру­гие, мог приблизиться к государю: в Новоспас­ском монастыре была родовая усыпальница Рома­новых; набожный царь часто ездил туда молиться за упокой своих предков и давал на монастырь щедрое жалованье. Чем более беседовал царь с Никоном, тем более чувствовал к нему располо­жение. Алексей Михайлович приказал архимандриту ездить к нему во дворец каждую пятницу. Никон, пользуясь расположением государя, стал просить его за утесненных и обиженных; это очень понравилось царю.

Алексей Михайлович еще более пристра­стился к Никону и сам дал ему поручение прини­мать просьбы от всех, кто искал царско­го милосердия и управы на неправду судей; и архимандрит беспрестанно осаждали такие просители не только в его монастыре, но даже на дороге, когда он ездил из монастыря к царю. Всякая правая просьба в скором времени исполнялась. Никон приобрел сла­ву доброго защитника и всеобщую лю­бовь в Москве, он становится видным духовным деятелем.

В 1648 году скончался новгородский митропо­лит Афанасий. Царь всем прочим кандидатурам предпочел своего лю­бимца, и находившийся в это время в Москве иерусалимский патриарх Паисий, по царскому желанию, рукопо­ложил Новоспасского архимандрита в сан новго­родского митрополита. Этот сан был вторым по значению в русской иерархии.

Алексей Михайлович был доверчив к тем, ко­го особенно любил. Помимо всех официаль­ных властей, он возложил на Никона обязанность следить не только за церковными делами, но и за мир­ским управлением, доносить ему обо всем и да­вать советы. Это приучило митрополита и в будущем заниматься мирскими делами. Когда в Новгородской земле начался голод, бедствие, как известно, очень часто поражавшее этот край, Никон отвел у себя на владычном дво­ре особую палату, так называемую «погребную», и приказал ежедневно кормить в ней нищих. Митрополит устра­ивал также богадельни для постоянного призрения убогих и брал у царя средства на их держание. Благодаря этим поступками Никон стал народным заступником и любимцем набожного царя. Однако он совершал поступки, которые уже в то время навлекли на него врагов: по царскому приказанию, он посещал тюрьмы, расспрашивал обвиненных, принимал жалобы, доносил царю, вмешивался в управление, давал советы, и царь всегда слушал его. В письмах своих к Никону царь величал его «великим солнцем сияющим», «избранным крепкостоятельным пастырем», «наставником душ и телес», «милости­вым, кротким, милосердным» и т. п.; царь поверял ему свое мнение о том или другом боярине. Из-за этого бояре в Москве не любили Никона, считая его царским временщиком. Не сложились отношения и с подначальными духовными из-за чрезмерной строгости и взыскательности, мирские люди в Новгороде не питали к Никону рас­положения за крутой властолюбивый нрав, несмо­тря на его благие дела, которые, в сущности, бы­ли таким же делом обрядового благочестия, как и заботы о богослужении.

1.4 Единство духовной и светской власти

В 1650 году вспыхнул новгородский бунт. Ни­кон, и без того уже мало любимый, на первых же порах раздражал народ своей энергической ме­рою: он сразу наложил на всех проклятие. Если бы это проклятие было наложено только на неко­торых, то могло бы подействовать на остальных, но проклятие, наложенное без разбора на всех, только ожесточило и сплотило новгородцев. Уже в этом поступке Никона виден его крутой и неподатливый характер. Ненависть к митрополиту выразилась тем, что мятежники поставили одним из главных на­чальников Жеглова, митрополичьего приказного, состоявшего у него в опале. Сам Никон в своём письме к государю рассказывает, что когда он вышел уговаривать мятежников, то они его ударили в грудь, били кулаками и каменьями. «И ныне, - писал он, - лежу в конце живота, харкаю кровью и живот весь распух; чаю скорой смерти, маслом соборовался»; но относительно того, в какой сте­пени можно доверять этому письму, следу­ет заметить, что в том же письме Никон сообща­ет, что перед этим ему было видение: увидел он на воздухе царский золотой венец, сперва над голо­вой Спасителя на образе, а потом на своей со­бственной. В этом рассказе видно стремление митрополита к союзу светской и духовной власти в лице одного человека – Никона. Однако, несмотря на эти высказывания митрополита, царь во всем поверил Никону, хвалил его за крепкое стояние и страдание и еще более стал благоговеть перед ним; наконец, Никон, уви­дев, что строгостью нельзя потушить мятежа, начал сам советовать царю простить виновным. Алексей Михайлович очень болезненно отреагировал на мятеж: усилилась охрана дворца, был создан новый приказ – Приказ тайных дел, начало тайной полиции.

В 1652 году умирает патриарх Иов. Блюстителем патриаршего престола, до избра­ния нового патриарха, был назначен ростовский митрополит Варлаам. По прибытии Никона, был со­зван духовный собор. Все знали, что царь же­лал избрания Никона, но бояре не хотели видеть его на патриаршем престоле. «Царь выдал нас митрополиту, - говорили они, - никогда нам такого бесчестья не было». Для соблюдения буквы устава выбрали двух кандидатов; Никона и иеро­монаха Антония, того самого, который некогда был учителем Никона в Макарьевском монастыре. Жребий, как будто на зло царю, пал на Антония. Последний, вероятно, в угоду царю, отказался от претензий на патриарший престол. Тогда стали просить Никона. Никон отрекался, пока, наконец, 22 июля царь Алексей Михайло­вич, окруженный боярами и бесчисленным наро­дом, в Успенском соборе, перед мощами св. Фи­липпа, стал кланяться Никону в ноги и со слеза­ми умолял принять патриарший сан.

«Будут ли меня почитать, как архипастыря и отца верховнейшаго и дадут ли мне устроить цер­ковь?» - спросил Никон. Царь, а за ним духовные власти и бояре покля­лись в этом. 25 Июля Никон сделался патриархом. Начиная с этого времени, государь и патриарх ещё больше сближаются, все важные государственные решения принимаются только с благословения Никона, который становится важной персоной в государстве после Алексея Михайловича.

Таким образом, до начала церковной реформы царь Алексей Михайлович и митрополит Никон составляли единство политической и духовной власти. Этому способствовал сам государь: мягкость характера, добродушие, его неспособность к государственному управлению. Никон же, пробыв десять лет приходским священником, поневоле усвоил всю грубость окружавшей его среды и перенёс ее даже на патриарший престол. Властолюбие, присущее ему в большей степени, могло бы сделать из патриарха влиятельного государственного деятеля. Однако история не терпит сослагательных наклонений, и Никон, добившийся расположения самого государя смог получить почти безграничную духовную власть. В основе союза патриарха и царя лежали общие мировоззренческие взгляды на религию, на догматы православия, её место в жизни человека (Алексей Михайлович и Никон были глубоко религиозными людьми). Возможно, царь, не находящий поддержки своих идей среди боярства, увидел в Никоне человека, способного поддержать любые начинания ещё не очень опытного правителя.

2. Зарождение противоречий между Алексеем Михайловичем и Никоном

2.1 Подготовка церковной реформы

Важнейшее дело предпринял Ни­кон в церковном строе богослужения. Давно уже, еще со времен Максима Грека, замечались разно­речия в богослужебных книгах; естественно, возникала мысль о вкравшихся в этих кни­гах искажениях, о необходимости найти и узако­нить единообразный правильный текст. Эта потребность усилилась с введением книгопечатания, так как книгопечатание, распространяя сочинения и расширяя круг чита­телей, давало последним побуждение искать правильную трактовку сочинений и возмож­ность удобнее замечать и сравнивать разноречия. Печатный текст внушал к себе больше доверия, чем написанный от руки, так как предполагалось, что приступавшие к печатанию люди искали средства пере­дать издаваемое правильно. Введение книгопеча­тания поставило воп­рос об исправлении богослужебных книг: при вся­ком печатании разноречие списков вызывало не­обходимость справщиков, которые должны были из многих различных списков выбирать то, что, по их убеждениям, надлежало признать правиль­ным. По мере умножения печатных книг церков­ного содержания, этот вопрос всё больше занимал умы людей.

Ещё иерусалимский патриарх Паисий, посещавший Москву в 1649, обратил внимание Алексея Михайловича на существенные различия между московской и греческой церковью. Государь очень встревожился этим известием, чтобы решить этот вопрос он отправляет Троицкого келаря Арсения Суханова на Восток за сведениями. Но пока келарь странствовал, Москву успели посетить другие греческие духовные особы, также сделавшие замечание о несходстве русских церковных обрядов с греческими, а на Афоне (центр православного монашества) монахи сожгли богослужебные книги московской печати как противные православному чину богослужения. С этого момента Никон начинает всерьёз задумываться над тем, чтобы унифицировать церковные службы, обряды, иконы, а также богослужебные книги.

2.2 Церковная реформа

Никон убеждает Алексея Михайловича в проведении церковной унификации, поэтому циркуляром 1653 года патриарх предписал приступать к реформе. А в 1654 созывается собор русских иерархов, архимандритов, игуменов и протопопов, царь и бояре также присутствовали. Никон произносит речь, в которой высказывает свои взгляды на равенство церковной и светской власти: «Два великих дара даны человекам от Вышняго по Божьему человеколюбию – священство и царство. Одно служит божественным делам, другое владеет человеческими делами и печется о них. Оба происходят от одного и того же начала и украшают человеческое житие; ничто не делает столько успеха царству, как почтение к святителям (святительская честь); все молитвы к Богу постоянно возносятся о той и другой власти… Если будет согласие между обеими властями, то настанет всякое добро человеческой жизни». Также в своей речи патриарх указал на необходимость исправить нововведения в церковных чинах. Собор решил «достойно и праведно исправлять, сообразно старым харатейным и греческим спискам». Свой проект реформ Никону пришлось отложить, так как Московское государство начало войну за Малороссию; патриарх с особым рвением благословлял царя на эту войну своим советом. Отправляясь в поход, Алексей Михайлович доверил патриарху, как своему ближайшему другу, свою семью, Москву, поручил ему наблюдать за правосудием и ходом дел в приказах. С отъездом царя из столицы Никон стал называть себя «великим государем», и как верховный правитель государства, писал грамоты (например, о высылке подвод на службу под Смоленск), в которых выражался так: «Указал государь, царь, великий князь всея Руси, Алексей Михайлович, и мы, великий государь…» По возвращению царя патриарх опять занялся церковными преобразованиями. Своих противников по делам реформы Никона подверг гонениям. После Собора он интерпретировал в свою пользу ответ на реформы греческого патриарха (1655) и кон­сультации главы Антиохийской церкви. Заручившись поддер­жкой царя, Никон сконцентрировал в своих руках всю полно­ту церковной власти, для чего в 1655 и 1658 гг. созывались со­боры. Уже тогда поведение патриарха по отношению к царю предвещало разногласия в вопросе о власти. Однако тактичный Алексей Михайлович «тишайший» избегал скандала. Ещё в 1649 году Никон дал серьёзный повод для разногласий с царём: патриарх выступил против Соборного Уложения, по которому духовенство становилось подсудным светскому суду, он открыто назвал Уложение «беззаконной книгой», «проклятым законоположением». Никон выступал за восстановление судебного и иного иммунитета церкви, как это и предписывалось каноном.

В условиях назревавшего разрыва с царем все более четко проявлялись политические замыслы Никона. Лейтмотив взгля­дов Никона выражен им же самим в словах: «Я русский и сын русского, но мои убеждения и вера - греческие». В слове «гре­ческие» прослеживается не просто грекофильство патриарха, а стремление возрождения византинизма. Также как и Москва - третий Рим, Никон стремился к возвеличиванию русской цер­кви. Объективно первой среди равных признавалась констан­тинопольская патриархия, но Никон желал идеологического обоснования русской церкви как самой большой из православ­ных и единственной независимой от господства мусульманской Турции. Идея объединения православных церквей под главен­ством Москвы и освобождения Константинополя от турок была одинаково близка светской и духовной власти. До этого вожделенного события Москва обустраивалась как Царьград. Патриарх курировал строительство Новоиерусалимского мона­стыря и в идее византинизма находил поддержку царя.

Несмотря на явные противоречия между царём и патриархом, в деле реформ они сохраняли единогласие почти во всех вопросах, исключая проблемы власти. Алексей Михайлович не шёл на открытый конфликт, понимая, что самостоятельно провести церковные реформы он не сможет, заручиться поддержкой сторонников реформаторского движения у него не получилось бы, так как их было крайне мало, да и выразителем всех идей являлся патриарх. Для Никона было также не выгодно разрывать отношения с царём по ряду причин: первая и самая важная состояла в том, что государь мог лишить патриарха сана и устроить на него опалу; а вторая причина – свёртывание реформ, которое также могло произойти после конфликта.

3. Разрыв отношений между двумя государями

3.1Охлаждение отношений между царём и патриархом

До сих пор историки не знают в подробностях, как произошло охлаждение царя Алексея Михайлови­ча, прежде считавшего патриарха своим лучшим другом. В 1656 году Никон был еще в силе, и следствием его влияния является несчастная война, предпринятая против Швеции. В 1657 го­ду, по-видимому, отношения между царем и патриархом еще были дружественные. В это время Никон занимался постройкой нового монастыря. В сорока верстах от Москвы ему понравилось ме­сто, принадлежавшее Роману Боборыкину, на ре­ке Истре. Никон купил у владельца часть его зем­ли с селом и начал основывать там монастырь. Сперва он построил деревянную ограду с башня­ми, а в середине деревянную церковь и пригла­сил на освящение церкви царя Алексея Михайловича. «Какое прекрасное место», - сказал царь, - «как Иерусалим!»

Патриарху понравилось это замечание, и он заду­мал создать подобие настоящего Иерусалима. Между тем он дал пале­стинские названия окрестностям своей начинаю­щейся обители, интересно, что гору, с которой любовался царь, патриарх назвал Никон Елеоном. Пока Никон занимался своей новой обителью, на Алексея Ми­хайловича начали оказывать влияние враги патриарха, бояре Стрешнев, Никита Одоевский, Трубец­кой и другие. Они, видимо, задели чувстви­тельную струну в сердце царя, указав ему, на то, что он не один самодержец, что, кроме него, есть еще другой великий государь. Алексей Михайло­вич, не ссорясь с Никоном, стал отдаляться от него. Никон понял это и не ис­кал объяснений с царем, но вельможи, заметив­ши, что патриарх уже не имеет прежней силы, не утерпели, чтобы не дать ему это почувствовать.

Сам царь развил в этом человеке властолюбие, он приучил его вмешиваться в государственные дела, и патриарху трудно было держаться в сторо­не от них. Зависимость церкви от государственной власти казалась ему нестерпимой, по мере того, как он терял прежнюю силу и влияние на го­сударственные дела. Летом 1658 года наступила явная размолвка. В Москву приехал грузинский царевич Теймураз; по этому поводу во дворце был большой обед. Никона не пригласили, хотя прежде в подобных случаях ему оказывали честь, приглашая его в первую очередь. Патриарх послал своего боярина, князя по имени Димитрий, за каким-то церковным делом (так он сам го­ворил), но, вероятнее всего, для того, чтобы высмотреть, что творится во дворце. Окольничий Бог­дан Матвеевич Хитрово, расчищавший в толпе путь для грузинского царевича, ударил по голове палкой патриаршего боярина. Когда же боярин назвал себя и цель своего прихода, «не дорожись» сказал Хитрово и еще раз ударил Димитрия по лбу.

Патриарший боярин вер­нулся к Никону и пожаловался на обиду.

Никон написал царю письмо, в нём он просил суд за оскорбление своего боярина.

Государь отвечал ему собственноручно: «Сыщу и по времени сам с тобою видеться буду». Однако прошел день, другой: царь не повидал­ся с Никоном и не учинил расправы за оскорбле­ние его боярина.

Наступило 8 июля, праздник иконы Казанской Богородицы. В этот праздник патриарх обычно служил со всем собором в храме Казанской Божьей Матери. Царь с боярами присутствовал на богослужении. Накануне, когда пришло время со­бираться к вечерне, Никон послал к царю свя­щенника с вестью, что он идет в церковь. Алексей Михайлович не пришел; не было его в церкви и в день праздника. Патриарх понял, что царь озлобил­ся на него.

10 июля был праздник ризы Господ­ней. Тогда, по обычаю, царь присутствовал при патриаршем богослужении в Успенском соборе. Никон посылал к царю перед вечернею, а потом и перед заутренею. Царь не пришел и послал к Никону своего спальника (дежурного в покоях царя), князя Юрия Ромодановского, который сообщил:

Царское величество на тебя гневен: оттого он не пришел к заутрени и повелел не ждать его к святой литургии.

Никон спросил: за что царь на него гневается?

Юрий Ромодановский отвечал:

Ты пренебрег его царским величеством и пишешься великим государем, а у нас один вели­кий государь - царь.

Никон возразил на это:

Я называюсь великим государем не собою. Так восхотел и повелел его величество. На это у меня и грамоты есть, писанные рукою его царско­го величества.

Ромодановский сказал:

Царское величество почтил тебя, яко отца и пастыря, и ты этого не уразумел; а ныне царское величество велел тебе сказать: отныне не пишись и не называйся великим государем; почитать тебя впредь не будет.

Самолюбие Никона было уязвлено до крайней степени. Он стал думать и решился произнести торжественно отречение от патриаршей кафедры, вероятно, рассчитывая, что кроткий и набожный царь испугается и поспешит помириться с первосвятителем. В тот же день, после посещения Ромодановского, он сказал о своем намерении пат­риаршему дьяку Каликину, который уговаривал Никона не делать этого; но патриарх стоял на своём. Каликин сообщил это известие другу Нико­на - боярину Зюзину, он в свою очередь, велел передать патриарху, чтобы он не гневил государя; иначе - «захочет воротиться на­зад, да будет поздно». Никон призаду­мался, стал писать к государю, но потом передумал. Он приказал купить себе простую палку, с какой ходили в то время попы.

В тот же день патриарх отслужил в Успенском соборе литургию, а во время причастия отдал при­каз, никого не выпускать из церкви, потому что он намерен прочитать поучение. Рассказав сначала слово из Златоуста, Ни­кон повёл речь о себе. «Ленив я стал», - сказал он, - «не гожусь быть патриархом, окоростевел от лени, и вы окоростевели от моего неучения. Называли меня ере­тиком, иконоборцем, что я новые книги завел, камнями хотели меня побить; с этих пор я вам не патриарх...»

От такой неожиданной речи в церкви поднял­ся шум; было трудно расслышать, что далее гово­рил Никон. Окончив свою речь, Никон разоблачился, ушел в ризницу, написал царю письмо, надел мантию и черный клобук, вышел к народу и сел на последней ступени амвона, на котором облача­ются архиереи. Встревоженный народ кричал, что не выпустит его без государева указа. Между тем царь уже узнал о том, что происходит в Успен­ском соборе. Алексей Михайлович дважды посылал к Никону боярина Трубецкого с требованиями прекратить гневить царя и не оставлять патриаршества. На что Никон в весьма резкой форме отвечал: «Даю место гневу царского величества. Бояре и всякие люди церковно­му чину обиды творят, а царское величество упра­вы не дает и на нас гневает, когда мы жалуемся. А нет ничего хуже, чем царский гнев носить». Боярин Трубецкой возражал, указывая на то, что патриарх самовольно называл себя государем и вступал в дела государства. Никон категорически не согласился с этим, о себе говорил, что «великим государем не сами назвались и в царские дела не вступаем­ся, а разве о правде какой говорили или от беды кого-нибудь избавляли, так мы, архиереи, на то заповедь приняли от Господа». Вдобавок он просил у государя себе келью; ему отвечали, что келий на патриаршем дворе много: может жить в любой. Затем Никон снял с себя мантию, вышел из церкви и отправился пешком на под­ворье Воскресенского монастыря.

Он пробыл там два дня возможно, дожида­ясь, что царь, по крайней мере, позовет его и захочет с ним объясниться, но царь не позвал. Никон отправился в Воскресенский монастырь на двух плетеных повозках, которые тогда назывались киевскими, написав царю письмо следующего смысла: «По отшествии боярина вашего Алексея Никитича с товарищами ждал я от вас, великого государя, милостивого указа по моему прошению; не дождался - и многих ради болезней велел от­везти себя в Воскресенский монастырь».

Вслед за Никоном приехал в Воскресенский монастырь боярин Трубецкой, но не с мировой и не с просьбой о возвращении в столицу. Боярин велел ему дать благословление царской семье, а также отречься от патриаршего сана и утвердить Крутицкого митрополита временно ведать делами церкви. Никон был на всё согласен, а также просил простить его за всё.

Казалось, дело было совершенно окончено. Правитель церкви сам отрекся от управления ей - случай не редкий в церковной истории; остава­лось избрать на его место другого законным по­рядком. Но Алексей Михайлович начал колебаться; с одной сторо­ны, в нем говорило прежнее дружеское чувство к Никону, а с другой - бояре настраивали его про­тив бывшего патриарха, представляя ему, что Никон ума­лял самодержавную власть государя. Царь боялся раздражить бояр, не принимал явно стороны невидимого ими патриарха, но отправил через Афанасия Матюшкина Никону свое прощение, затем посылал к нему князя Юрия, приказывал передать, что все бояре на него злобствуют - один только царь и посланный князь к нему добры. Между тем царь не посмел тогда просить его о возвращении в Москву в прежнем сане. Никон, как будто забыв о патриаршестве, деятельно занимался каменными постройками в Воскресенском монастыре, копал возле монастыря пруды, разводил рыбу, строил мельницы, благоустраивал сады, расчищал леса, всегда показывал пример рабочим, трудясь наравне с ними. Царь не раз жаловал ему щедрую милостыню на создание монастыря, на прокормление нищих и, в знак особого внимания, в большие праздники и свои семейные торжества посылал ему лакомства, которые он отдавал на трапезу всей братии.

3.2 Окончательный разрыв отношений

Смиренная жизнь Никона продолжалась недолго, вскоре он вновь начинает вмешиваться в дела церкви, это обстоятельство опять вооружило против него царя, и государь, по наговору бояр, запретил общаться и всячески контактировать с Никоном, он также приказал сделать обыск в его бумагах и перестал оказывать ему прежние знаки внимания.

В июле 1659 года Никон, узнав о том, что делается в Москве с его бумагами, написал царю довольно резкое письмо. В нём патриарх укорял царя за обыск в бумагах, за немилость по отношению к духовному лицу, также был вновь поднят вопрос об употреблении термина государь по отношению к Никону. «Если тебе, великий государь, чего нужно было от нас, то мы бы для тебя сделали все, что тебе подобает. Все это делается, как мы слышали, лишь для того, чтобы у нас не осталось писания руки твоей, где ты называл нас великим госуда­рем. От тебя, великий государь, положено было этому начало. Так писал ты во всех твоих госуда­ревых грамотах; так писано было и в отписках всех полков к тебе и во всяких делах. Этого невоз­можно уничтожить. Пусть истребится оное злое, горделивое, проклятое проименование, происшедшее не по моей воле», - так писал Никон, далее в письме он просил царя прекратить на него гонения, всячески просил прощения, в заключение уверял государя, что он не забирал с собой патриаршей казны и ризницы, как на него говорили.

Это письмо крайне не понравилось Алексею Михайловичу, а бояре намеренно усиливали в нём досаду против бывшего друга и соратника. Под предлогом небезопасности от нашествия врагов его хотели удалить от Москвы и от имени царя предлагают переехать. Вскоре Никон отправляется в Крестный монастырь, построенный им на Белом море, в память своего избавления от кораблекрушения, когда он был ещё иеромонахом.

Никона удалили с тем, чтобы во время его отлучки решить судьбу бывшего патриарха. В феврале 1660 года, в Москве, был созван собор, который постановил не только избрать другого патриарха, но и лишить Нико­на чести архиерейства и священства. Государь не решился утвердить такой приговор и поручил пересмотреть его греческим архиереям, случайно в это время прибывавшим в Москве. Греки, сообразив, что против Никона вооружены сильные мира сего, не только одобрили приговор русских духовных, но еще нашли, в под­тверждение справедливости этого приговора, какое-то сомнительного свойства объяснение правил Но­моканона. Тогда за Никона заступился ученый киевский старец Епифаний Славинецкий. Он в поданной царю записке на основании церков­ного права ясно доказал несостоятельность приме­нения указанных греками фактов к приговору над Ни­коном. Епифаний признавал, что собор имел пол­ное право избрать другого патриарха, но не должен был лишать Никона чести патриаршего сана и архие­рейского служения, так как добровольно отрекаю­щиеся архиереи не могут, без вины и суда, лишаться права носить сан и служить по архиерейскому чину. Доказательства Славинецкого показались такими убедительными, что Алексей Михайлович остался в недоумении. Он решил снова обратиться к Никону с просьбой, чтобы он дал свое благословение на избрание но­вого патриарха. Никон отвечал, что если его позо­вут в Москву, то он даст свое благословение ново­избранному патриарху, а сам удалится в монастырь, но призвать в Москву на со­бор его не решались; ему только дозволили вернуться в Воскресен­ский монастырь. Там Никона ожидала другая неприятность: окольничий Роман Боборыкин завладел угодьями, принадлежащими Воскресенскому монастырю. Монастырский приказ ут­вердил за ним эту землю. Между крестьянами Боборыкина и монастырскими происходили неоднократные споры и драки. Окольничий подал жалобу в монастырский приказ, а приказ притянул к отве­ту монастырских крестьян. Тогда Никон написал царю длинное и резкое письмо, называл церковь гонимою, сравнивал ее с апокалипсическою же­ною, преследуемою змием. «Откуда, - спрашивал он царя в своем письме, - взял ты такую дер­зость, чтобы делать сыски о нас и судить нас? Ка­кие законы Божий повелели тебе обладать нами, Божиими рабами? Не довольно ли тебе судить правильно людей царствия мира сего? Но ты и об этом не стараешься… Мало ли тебе нашего бегст­ва?» Никон в том же письме рассказывал, что ему было видение во время дремоты в церкви на заутрени: являлся ему митрополит Петр и повелел сказать царю, что за обиды, нанесенные церкви, был два раза мор в стране, и царское войско терпело поражение. Вслед за тем Никону, как он уверял, представился цар­ский дворец, и некий седой муж сказал: «Псы бу­дут в этом дворе щенят своих родить, и радость настанет бесам от погибели многих людей».

Само собой разумеется, после этого письма примирение царя с патриархом стало невозможным. Между тем монастырский приказ, назло Никону, особенно ненавидевшему этот приказ, решил спорное дело в пользу Боборыкина. Никон, раздражен­ный этим до крайности, отслужил в Воскресенском монастыре молебен и вслед за этим велел прочитать жалованную грамоту царя на землю Во­скресенского монастыря, в доказательство того, что монастырский приказ решил дело неправильно, а потом произнес проклятие, выбирая пригодные слова. («Молитва его да бу­дет грехом, да будут дни его кратки, достоинство его да получит другой; дети его да будут сиротами, жена его вдовою; пусть заимодавец захватит все, что у него есть, и чужие люди разграбят труды его; пусть дети его скитаются и ищут хлеба вне своих опустошенных жилищ… Пусть облечется прокля­тием, как одеждою, и оно проникнет, как вода, во внутренности его и, яко елей, в кости его», и пр.) Боборыкин донес, что эти проклятия относи­лись к государю. Набожный царь пришел в ужас, собрал у себя архиереев, жаловался и говорил:

«Пусть я грешен; но чем виновата жена моя, и любезные дети мои, и весь двор мой, чтобы под­вергаться такой клятве?»

В это время приближённым Алексея Михайловича становится грек - митрополит газский, Паисий Лигарид, уче­ный человек, получивший образование в Италии; впослед­ствии в Палестине он был посвящен в архиерейский сан, но подвергся гонениям иерусалим­ского патриарха Нектария за латиномудрствование. Никон, еще до своего отречения, по ходатай­ству грека Арсения, пригласил его в Москву. Паи­сий приехал уже в 1662 году, когда патриарх нахо­дился в Воскресенском монастыре. Никон надеял­ся найти себе защитника в этом греке. Своей Первостепенной задачей Паисий считал примирение патриарха с царем, он письменно убеждал Никона смириться и простить старые обиды, но увидел, что его выходки до такой степени раздражили царя и бояр, что на примирение надежды не было, тогда он открыто становится на сторону врагов патриарха. Паисий Лигарид подал царю совет обратиться к вселенским патриархам. Царь Алек­сей Михайлович, по своей натуре, всегда готов был прибегнуть к полумерам именно тогда, когда нужно было действовать прямо и решительно, в этом случае он именно так и поступил. Государь с боярами составили и решили отправить ко всем вселенским патриархам двадцать пять вопросов, относящихся к делу Ни­кона, но не упоминая его имени, были представлены на обсуждение патриархов случаи, имевшие место в России, но они были описаны так, будто неизвестно когда и с кем они происходили; казалось даже, что их совсем не было, а приводились они только для того, чтобы знать, как следует поступить, если бы они совершились. Доста­вить вопросы патриархам царь доверил греку, по имени Мелетий.

В июле 1663 года, в ожидании ответов от вселенских пат­риархов на посланные вопросы, царь отправил в Воскресенский монастырь к Ни­кону Паисия Лигарида с астраханским ар­хиепископом Иосифом, также вместе с ними поехали давние недоброжелатели патриарха: боярин князь Никита Иванович Одоевский, окольничий Родион Стрешнев и думный дьяк Алмаз Иванов.

Никон был крайне озлоблен на Паисия, которого еще не видел, так как надеялся, что приглашен­ный им грек будет за него просить милости у царя, но лишь теперь он осознал, что Паисий не только дает советы царю, направленные не во благо Никону, но даже говорит о том, что он неправильно носит звание патриарха, два раза полу­чивший архиерейское рукоположение: как митро­полит новгородский и потом как патриарх московский. Как только Никон встретил Лигарида, он обругал его, назвал самоставником, вором и собакой. Посыпались взаимные укоры, приехавшие бояре не забыли упомянуть тот факт, что патриарх называл себя государем и вступал в дела светской власти, также его обвинили в насылании проклятия на Алексея Михайловича и всю царскую семью. Начались допросы. Все, кто был в церкви во время обряда, совершённого Никоном над царской грамотой, не показали ничего обличающего и говорили о том, что патриарх относил своё проклятие не к царю. Интересен тот факт, что для Никона ничего не стоило изречь церковное проклятие по собственным делам.

На следующий, 1664 год были получены ответы че­тырех патриархов, привезенные Мелетием. Эти отве­ты были как нельзя более против Никона, однако в них, как и в вопросах, не упоминалось его имя. Их главная суть состояла в том, что, по мнению вселенских патриархов, московский патриарх и все духовенство обязаны повиноваться царю, не должны вмешиваться в мирские дела; архиерей, пусть даже являющийся патриархом, если оста­вит свой престол, то может быть судим епископа­ми, но он также имеет право подать апелляцию константи­нопольскому патриарху, как самой верховной духовной власти, а, потеряв архиерейство, (даже при добровольном отказе), лишается тем самым свя­щенства.

Но в этом вопросе возникли сомнения. Греки, прибывшие в Москву и допускаемые царем вмешивать­ся в церковную смуту, которая возникла в русском госу­дарстве, ссорились между собой и доносили друг на друга. Так, например, известен случай когда к царю явился какой-то иконийский митрополит Афанасий, называл себя (неправильно, как после выяснилось) экзархом и родствен­ником константинопольского патриарха; он всячески засту­пался и хвалил Никона. В то же время приходил другой грек, Стефан, также как будто от константинопольского патри­арха с грамотой, где патриарх назначал своим эк­зархом Лигарида Паисия. Стефан был про­тив Никона. Афанасий иконийский уверял, что подписи патриархов на ответах, привезенные Мелетием, ложные. Царь, бояре и духовные власти сбились с толку и отправили в Константи­нополь монаха Савву за справками о наехавших в Москву греках, с просьбой к константинополь­скому патриарху прибыть в столицу и решить дело Никона своей властью. Патриарх Дионисий отказался приезжать, однако советовал царю либо простить Никона, либо поставить вместо него другого патриарха, а о греках, озадачивших царя и его приближённых своими противоречиями, дал самый не­выгодный отзыв. Ни Афанасию иконийскому (ко­торого не признавал своим родственни­ком), ни Стефану он не давал никаких полномочий; о Паисии Лигариде сообщил, что, по слу­хам, он - папежник и лукавый человек; наконец, о Мелетии, которого государь посылал к пат­риархам с вопросами, отозвался неодобрительно. Таким образом, несмотря на то, что ответы, привезенные Мелетием от четырех патриархов, не оказались фаль­шивыми, однако важно было то, что сам констан­тинопольский патриарх, суд которого ценился вы­ше всего в этих ответах, изъявлял мнение, что Ни­кона можно простить, следовательно, не призна­вал его виновным до такой степени, чтобы низ­вержение его было неизбежно. Еще большую неразбериху в этот вопрос внёс иерусалимский патриарх Нектарий. Несмотря на то, что он подписался в ответах, кото­рые могли служить руководством для осуждения Никона, но вслед за этим прислал к царю грамоту, и в ней убедительно советовал государю помириться с Никоном, оказать ему должное внимание, как к строителю благодати. Патриарх кроме того, высказал полное недоверие обвинениям против московского патриарха, какие ему доводилось слышать от присланно­го из Москвы Мелетия.

Введение

Глава II«Дело Патриарха Никона»

§2. Тяжба Никона с царём

Глава III. Суд над патриархом

Заключение

Список литературы

Введение

О Никоне говорили и писали много уже его современники, но тем не менее данная тема остаётся актуальной и по сей день т.к. рассматривая её мы можем наблюдать за развитием жизни и деятельности одного из самых известных церковных и политических деятелей того времени.

О нем как о личности и о его деяниях всегда спорили, оправдывали или осуждали. Одни историки, воздавая должное уму и таланту Никона, в тоже время,стремятся к осторожной оценке его деятельности, признавая в ней как явные достижения, так и грубые промахи. К таким авторам принадлежали, в частности, В.О. Ключевский и С.Ф. Платонов.

Ключевский в своем труде «Русская история» уделяет большее внимание теме раскола,чем личности Никона. Хотя и рассматривает в расколе и старообрядчестве, прежде всего, религиозно-церковное явление. У него нет емких исторических портретов личностей, этой бурной и напряженной эпохи. Платонов, же, дает краткую, но удивительно глубокую и интересную характеристику личности Никона в своей работе «Лекции по русской истории». Интересное и почти полное описание личности Никона можно прочитать в «Очерки по истории Русской церкви», историка А.В. Карташева. Автор сумел по-новому взглянуть на взаимоотношения светской и церковной власти, Подробно описал отношение царя и патриарха, от начала дружбы, до разрыва уделив особое внимание конфликтам и их причинам.

Работа Карташева мне показалась наиболее интересной, так как автор сочетает в своем труде и историческую критику, и искусствоведческийанализ, деяний Никона. Даже сложность церковных текстов не испортило впечатление о книге.

Во время правления царя Алексея Михайловича (1645-1676) в жизни православной церкви произошли события, оставившие глубокий след и донастоящего времени. Религиозный кризис имел два аспекта:схизма внутри русской церкви и конфликт между церковью и государством. Одним из главных действующих лиц в этой трагедии был патриарх Никон. Начало реформаторской деятельности Никона заключалось в исправлении русских богослужебных книг по современным греческим образцам и изменения некоторых обрядов (двуперстие было заменено троеперстием, во время служб «Аллилуйя» стали произносить не дважды, а трижды и т. д.). Нововведения проходили при поддержке Алексея Михайловича и были одобрены соборами 1654- 1655 годов. Хотя реформа затрагивала лишь внешнюю, обрядовую сторону религии,эти изменения получили значения большого события. Правка книг была привычна москвичам, а реформа обрядов переживалась тяжело. Для психологии русского консерватизма это было невероятно и непонятно, так как почти век москвичи были убежденны, что именно русские сохранили православную подлинную веру, а Москва - центр православия, и что греки после Флорентийской унии - изменники вере, а значит, и обряды их неверны. Упорство Никона в изменении церкви по греческому образцу привело к смуте в обществе. К тому же выяснились устремления Никона использовать реформу для централизации церкви и усиления власти патриарха. Недовольство вызвали и насильственные меры, с помощью которых Никон вводил в обиход новые книги и обряды. Столкновение между Никоном и защитниками «старой веры» приняло резкие формы. Выступление защитников «старой веры» получило поддержку в различных слоях русского общества, что привело к возникновению движения, названного Расколом. Попытка Никона отстоять самостоятельность и независимость русской церкви от светской власти кончилась для него неудачно. Произошедший разрыв отношений с царем и отказ от патриаршества усилил религиозный раскол в русском обществе. Для устранения поднявшейся смуты в стране,был созван Собор 1666-1667 годов. Этот собор осудил Никона, но признал его реформы.

Глава I. Патриарх Никон - «Собинный друг» царя Алексея Михайловича

Кратковременное шестилетнее правление Никона оказалось чреватым катастрофическими последствиями.

Никон родился 24 мая 1605 г. в крестьянской семье села Вельдеманова, Княгининского уезда Нижегородской области и был окрещен именем Никита. В двадцатилетнем возрасте он женился и вскоре после этого был рукоположен в священники. В этом качестве он получает приход в деревне Лысково, и становиться преуспевающим пастырем. Вскоре ему предложили приход в Москве, где он пробыл десять лет. Во время проживания в Москве в семье Никона случается трагедия: все его дети умирают. Никита потрясен и видит в этом знамение Божие, призыв "уйти из мира". Он сговаривается с женой, что она пострижется тут же в Московском Алексеевском Кремлевском монастыре, а сам он уезжает на Соловки в строгий Анзерский скит под начало старца Елеазара. Здесь на 31-м году своей жизни он постригается с именем Никона. Он провел там в одиночестве несколько лет. Никон проводил время в молитвах и чтении трудов отцов церкви и других религиозных книг. Он ежедневно перечитывал Псалтырь и совершал тысячу коленопреклонений. Но избыток сил, очевидно, требовал какого-то подвига не затворнического, а деятельного, практического. Елеазар взял Никона с собой в деловую поездку в Москву как советника. В Москве Никон представлялся вместе с Елеазаром царю Михаилу Федоровичу. Вернулись они с деньгами для построения каменного храма. На этой почве произошла ссора, Никон торопил с постройкой, а Елеазар оттягивал, считал это излишней роскошью. Никон не вынес ссоры и убежал. Никон прошел пешком 120 верст в Кожеезерскую обитель на острове Коже, Каргопольского уезда. Здесь по благословению настоятеля Никон опять начал подвиги уединения. Через три года по смерти настоятеля монахи избрали Никона игуменом и послали его на поставление в Новгород (1643 г.). В 1648 году Никон по делам монастыря прибыл в Москву. Молодой царь Алексей был очарован Никоном, к тому же царь нуждался в друге, а Никон был хорошим собеседником. Царским указом Никон назначается архимандритом Новоспасского монастыря, который был родовым монастырем- усыпальницей Романовых. Таким образом, Никон стал как бы домовым царским священником. Новый архимандрит обстроил, украсил монастырь и завел в нем строгие порядки. Царь зачастил в монастырь, а Никон - к царю. Тотчас к новому любимицу царя потекли челобитные. Он оказывал протекцию, и тем приобретал популярность. Царь велел Никону являться к нему каждую пятницу к заутрени водворцовую церковь. Тут докладывались царю, челобитные и шли беседы с царем о всяких делах. К Никону не только "валил народ," но потянулись и бояре. Почуяли его силу и "князья церкви" протопопы Стефан Вонифатьев и Иван Неронов. Никону явно открывалась дорога на самый высокий пост. Через три года, в 1649 г., царь продвинул его на митрополию Великого Новгорода. Царь дал новому митрополиту особые полномочия как, может быть, в целях умиротворения Новгорода, так, вероятно, и по внушению самого Никона, который имел чрезвычайно высокие представления о превосходстве власти церковной над государственной. 1649 г. был годом составления нового гражданского "Уложения". В нем проведена была тенденция к секуляризации церковных имуществ и ограничению автономных привилегий судебного ведомства церкви. Это усиление государственного веса над бытовыми церковными привилегиями ощущалось, как обида, всем епископатом. Но один Никон готов был противопоставить этому факту не только обиду, но и целое богословие. С этого момента перед Никоном обрисовывается главнейшая цель его церковного служения: - это победа над светским, боярским, государственным мировоззрением, казавшимся Никону нечестивым, и не церковным, во имя православного церковного и канонического (как казалось Никону) преобладания Церкви над государством. Он хотел это выявить в своем Новгородском правлении. Ему царь дал сразу привилегию, или изъятие из только что созданного "Уложением" нового статута. По "Уложению", весь гражданский суд над людьми церковного ведомства и все наблюдение за церковной экономикой подлежало ведению новосозданного государственного "Монастырского Приказа." Никону дано было право судить все население церковных земель своей митрополии по-прежнему своим церковным судом. Мало того, ему было дано исключительное право высшего надзора в новгородской области над государственным судом. Денежные средства кафедры Никон широко тратил на благотворительность. Он устроил четыре богадельни. Во время голода кормил триста человек ежедневно и учредил для неимущих погребальную палату. Во время новгородского восстания 1650 г. и паники местных должностных лиц Никону ничего не оставалось, кроме как вмешаться в ход событий. Его смелые действия во многом способствовали восстановлению порядка, и это сильно подняло его престиж в Москве. Никон не раз приглашался в Москву царем и не переставал его радовать своими достижениями в сфере церковного благоустройства. Никон, не задумываясь, уничтожил старое "храмовое" пение и ввел пение гармоническое, трехголосое, по киевскому образцу. Привлекал этим пением новгородцев и удивлял Москву, привозя певчих с собой. Царь любовался своим любимцем и с гордостью показывал его иностранным гостям, как, например, Иерусалимскому патриарху Паисию, который восхищался Никоном, и после своих бесед в свою очередь хвалил Никона, как мудрого советника царю Алексею, а инициатива Никона по канонизации митрополита Филиппа демонстрировала масштаб его влияния на царя. За время поездки Никона в Соловки, в Москве похоронили патриарха Иосифа. Никон возвратился из Соловков с мощами Филиппа 6 июля 1652 г. Три дня спустя состоялось торжественное представление мощей. Никон совершал богослужения на всех процессиях и церковных службах в окружении огромных толп москвичей. Все говорили о нем, как о будущем патриархе. Формальными кандидатами на патриаршество были митрополит Ростовский Варлаам, Антоний, епископ Углицкий и, конечно, Никон. Члены передового московского кружка, к которому принадлежал и Никон, называли кандидатом и Стефана Вонифатьева, но тот благоразумно и решительно отказался, указывая на Никона, как на единственно угодного царю. Никон решительно убеждал царя Алексея о превращении русского царства во вселенское, нео-"цареградское," и был занят своей программой о возвышении церкви над царством. Никон, после соборного избрания его патриархом, долго не соглашался принять патриаршество, не ради пустой церемонии. По его убеждению, он должен был совершить исключительной важности подвиг освобождения церкви от государства и возвышения ее над государством, а для этого он должен был получить и исключительные полномочия. Царь с духовенством и боярами, в Успенском соборе, на коленях и со слезами умоляли Никона. И тот, в свою очередь тоже со слезами и волнением, требовал от них исключительных обещаний и клятв о том, что светская власть будет прислушиваться к советам церкви, и не будет вмешиваться в устройство церкви и жить будет по православным догматам. И такое обещание царь и собор Никону дали. Это было 22 июля 1653 г. Никон был еще в расцвете своих сил. Ему было только 47.

Глава II.«Дело Патриарха Никона»

§1. Возрастание конфликта и «отречение» Никона в 1658 г.

Ради фактической борьбы с ограничениями прав церковного хозяйства, Никон с особым вдохновением умножал патриаршие земельные владения и расширял границы собственной патриаршей области. При Никоне они достигли небывалых размеров. От Москвы на сотни верст простирались патриаршие земли. На севере (Архангельская, Вологодская, Новгородская области) целые пространства вновь приобретены были Никоном. Едва не целые уезды Новгородской губернии: Валдайский, Крестецкий, Старорусский. В Тверском крае: Ржев, Осташковская область. На Волге; рыбные ловли в Казанском и Астраханском краях. На юго-западе, в сторону Киева много пространств, взятых у Польши. На юге: земли вплоть до Крымских степей. Среди этой внутренней церковной "империи" Никон построил три монастыря, предназначенных для роли как бы личных династических владений церковного монарха. Иверский монастырь, близ города Валдая (Новгородской области), Крестный монастырь на острове Белого моря, близ устья р. Онеги, и Воскресенский монастырь, названный "Новый Иерусалим" (около г. Воскресенска, недалеко от Москвы). Претенциозное название Новый Иерусалим воплощало целый комплекс великодержавных мечтаний Никона. Кроме копирования Иерусалимского храма Гроба Господня, алтарь в этом храме имел пять отделений с пятью престолами для всех пяти патриархов. Средний престол Никон предназначал для себя, не только как для хозяина, но и как для первого воистину вселенского из патриархов. Чтобы укрепить материальную базу патриаршества, Никон попросил Алексея возобновить грамоту о неприкосновенности патриаршей области, которая была дарована Михаилом своему отцу - патриарху Филарету в 1625 г. и отменена после смерти Филарета. Огромная патриаршая область, таким образом, стала в очередной раз чем-то вроде церковного государства внутри светского.

Летом 1654 г., когда Москву поразила эпидемия чумы, Никон эвакуировал царскую семью в Калязин на верхней Волге. После этого царь дал Никону указания самому остаться с царицей и царевичем Алексеем, чтобы обеспечить бесперебойную деятельность администрации. (Москва находилась под карантином). За управление Москвой отвечал князь Михаил Петрович Пронский. Вскоре начались бунты. Москвичи, измученные болезнями, карантином и другими санитарными мерами, введенными Пронским, обрушились на Никона за то, что он оставил Москву, и требовали суда над ним и его помощником Арсением Греком. Более того, городской люд жаловался, что многие священники покинули Москву после отъезда патриарха и что, в результате этого, многие церкви закрыты, и не хватает священнослужителей, которые могли бы исповедать и причастить больных и умирающих. Никон понимал, что боярская оппозиция по отношению к нему резко возрастает. Трехлетний срок, в течение которого Никон обещал царю исполнять службу патриарха, истекал 25 июля 1655 г. В это время царь вместе с армией находился в Литве. Он вернулся в Москву 10 декабря, и вполне вероятно, что после этого Никон попросил царя Алексея позволить ему сложить с себя обязанности патриарха и уйти в отставку. Алексей настаивал на продолжении Никоном службы в этой должности, и тот, в конце концов, согласился.

Хотя в начале второго срока царь держал сторону Никона против бояр, но жалобы последних накапливались, и не могли со временем не подействовать на царя. С психологической точки зрения, лично участие Алексея в войне против Литвы и Польши (1654-1655 гг.) и в еще большей степени - против Швеции (1656 г.) укрепило его в сознании собственной власти как царя и главнокомандующего армией и, одновременно, сделало независимым от Никона. Теперь Алексей начал возмущаться по поводу титула "Великий государь", который сам пожаловал Никону в 1653 г. После неудачного шведского похода, предпринятого по настоянию Никона, царь стал заметно холоднее к нему. Внушения бояр, что военная неудача произошла по вине Никона и просто отвыкание царя от Никона за время отлучек создали в нем некоторый протест против напористости патриарха. Серьезный конфликт произошел между Алексеем и Никоном после смерти киевского митрополита Сильвестра Коссова. Царь и бояре хотели воспользоваться этим случаем и посадить на киевский престол кандидата, который бы устроил царя, и чтобы тот был возведен в сан Никоном. Некоторые украинские иерархи желали следовать именно этой процедуре, но Никон, по каноническим соображениям, отказался действовать без согласия патриарха Константинопольского. Второй трехлетний срок патриаршества Никона, как это было согласовано между ним и царем Алексеем, должен был закончиться в июле 1658 г. К началу этого года Никон осознал, что царь, поддерживаемый боярами, не намерен отменять те положения свода законов 1649 г., которые Никон считал оскорбительными для церкви. Наоборот, бояре стали пренебрегать соглашением 1652 г. между Никоном и Алексеем, согласно которому действие этих положений временно приостанавливалось. Никон пришел к решению для того, чтобы поставить вопрос ребром. Если не будет других способов убедить царя изменить его политику, Никон планировал покинуть Москву, переехать в Воскресенский монастырь и перестать исполнять рутинную работу церковного администратора, сохраняя за собой верховную власть патриарха. Конфликт разразился в начале июля 1658 г., была встреча грузинского царевича Теймураза. В подготовительной суете заспорили представители по подготовке церемоний с двух сторон - царской и патриаршей. Царский окольничий Хитрово ударил палкой по лбу Никонова представителя, князя Дмитрия Мещерского. Царь не откликнулся, как следовало бы, и не разобрал инцидента. Продолжал вести себя не как обидчик, а как будто обиженный. В ближайший праздничный выход 10-ro июля, в день Положения ризы Господней, царь отсутствовал на утрени, а после утрени передал через посыльного Никону, что разгневан на него за то, что патриарх подписывается титулом «великий государь». Никон прекрасно понимал, что аннулирование царем титула «великий государь» являлось всего лишь первым шагом в кампании, развязанной боярами, чтобы поколебать престиж патриарха и обуздать требования Никона, касающиеся свободы церкви от вмешательства государственной администрации. Поэтому он решил принять меры, чтобы раскрыть сложившуюся ситуацию перед народом. После этого он пошел в собор и, как обычно, отслужил обедню. Но после обедни Никон объявил, что не в состоянии более исполнять свои обязанности пастыря из-за собственных грехов и из-за царского гнева на него. Так как царь нарушил свою клятву, то патриарх вынужден оставить этот храм и этот город. В этот момент помощник Никона принес ему мешок с монашеским одеянием. Прежде чем он успел снять с себя церемониальную мантию и облачиться в монашеские одежды, вся паства бросилась к нему, умоляя остаться. Они отобрали мешок, Никон пошел в ризницу и написал там письмо царю, в котором сообщал Алексею, что из-за его неправедного гнева он вынужден покинуть Москву. После того, как это письмо было доставлено царю посланцем, Никон надел мантию и черную рясу, взял посох и попытался покинуть собор. Паства не давала ему выйти. Однако народ позволил уйти Крутицкому, митрополиту Питириму, и тот отправился прямо к царю сообщить ему о происходящем в соборе. По всей видимости, в этот момент Никон ожидал, что царь побеседует с ним. Но царь отказался взять письмо Никона и сразу же возвратил его обратно. Затем он отправил одного из своих главных бояр, князя А.Н. Трубецкого сказать Никону, что царь не сердится на него лично, и что он может продолжать свою деятельность патриарха. Отказ царя принять письмо означал, что царь отказывается принять условия Никона. Таким образом, Никон уже не смог отменить свое решение покинуть Москву в знак протеста против политики царя и бояр. Двумя днями позже он уехал в Воскресенский монастырь. В итоге он - гонимый иерарх. Гонитель - царь. Никон принимает пассивный, мученический путь.

§2. Тяжба Никона с царём

С момента отречения Никона, в государстве начинается смутное междупатриаршество почти на 10-летие, до 1667 г. По уходу Никона, местоблюстителем патриаршего престола был выдвинут враг Никона, митрополит Крутицкий Питирим, по положению своему заместитель патриарха. Оппозиция осаждала Питирима и царя просьбами повернуть церковный курс против затеянных реформ. Царь не решался избрать нового патриарха. Никон же, проведя время в ссылке, решает вернуть себе власть. Он пишет письмо царю, что не о пище он тоскует, а о милости царя и отложении царского гнева. Как видно его соратники, пользуясьтакими минутами, сеяли мысль, что может быть, гнев царя и пройдет и Никону можно будет вернуться на престол.. В марте 1660 г. на вопрос царя о выборе нового патриарха, переданный через стольника Матвея Пушкина, Никон ответил тем, что сам лично должен выбрать нового патриарха. Это как будто цепляние Никона за власть только повышало активность враждебного ему лагеря, который усиливался рыть поглубже пропасть между Никоном и царем. В ночь на 16-е декабря 1664 г. Никон прибыл в Кремль во время утрени к южным дверям Кремлевского Успенского собора. Убежденный своим окружением, что дружба в сердце царя к любимцу патриарху не угасла, а после смелого эффектного жеста царь освободится от давления коалиции врагов Никона и вновь вернет ему свою милость. Произошло общее смущение. Местоблюститель митрополит Ростовский Иона подошел к Никону под благословение, и тот послал его экстренно передать его личное письмо царю. Пораженный царь срочно приказал явиться к нему бывшим в Москве архиереям и ближним боярам. Экстренное совещание быстро приходит к отрицательному решению. Специальная делегация извещает об этом Никона, стоявшего в соборе на патриаршем месте. Но Никон заявляет, что пока он не получит ответа от царя на свое письмо, никуда не пойдет. Он думал, что экстраординарное содержание его письма не может быть покрыто молчанием и простым изгнанием его из собора. В письме Никон рассказывает, что было ему ведение и что ему патриархом остаться велено, чтобы продолжать деяния во благо православия. Письмо царем было прочитано и ему дано было собравшимися простое объяснение, что это ангел сатаны послан был к Никону, приняв образ ангела светла. Никону предъявлен ультиматум немедленно вернуться в Воскресенский монастырь. Мечта Никона разлетелась в прах. Он сдался. Возвращался к себе уже под арестом. По дороге у него отобрали знаменитый посох митрополита Петра, стоявший всегда у царских врат Успенского собора. Никон усмирился и признал, что ему при создавшихся обстоятельствах надлежит отчетливо отречься от престола, чтобы не потерять всего, а некоторые привилегии сохранить. И вот он в январе 1665 г. пишет царю о своем отречении, о готовности поставить нового патриарха, но просит: оставить за ним три его монастыря в полное владение и свободное в них проживание, со всеми земельными и владельческими привилегиями, без вмешательства Монастырского Приказа; в его монастырях предоставить ему право самому назначать чины духовенство; при приездах в Москву при новом патриархе, ему - Никону сидеть выше всех митрополитов; подписываться "патриархом" просто, не московским. Никон питал надежду, что таким предварительным соглашением он избегнет суда над ним восточных патриархов, и сделает ненужным их приезд. Но было уже поздно. Царь давно и усиленно просил патриархов приехать.

Глава III. Суд над патриархом

К великой радости царя, наконец-то 2-го ноября 1666 г. патриархи прибыли в Москву и приняты с великой честью. Сразу же началось их ознакомление с делом Никона через "переводчика" Паисия Лигарида. Начали с чернового, предсоборного заседания в царской столовой в течение двух дней: 28-го и 29-го ноября. Собрание было многолюдное: патриархи, митрополиты, епископы, архимандриты, игумены, бояре, окольничие думные дьяки. Решено было формально пригласить Никона на соборный суд. По прочтении дела, все участники заседания были предварительно допрошены об их мнениях по существу дела. В результате получилось раньше суда единогласное решение - Никон виновен по всем обвинениям и от патриаршества должен быть отлучен. Так, раньше суда все было предрешено, и интересы царя и бояр были обеспечены. 12-го декабря собрание собора произошло в патриаршей крестовой палате. Вызванного Никона оставили ждать в сенях. Патриархи и архиереи, облачившись, пошли в Благовещенскую церковь Чудова монастыря. В церкви прочитано было Никону решение суда - сначала по-гречески, а затем по-русски. В обвинении перечислялись преступления Никона и мера наказания. После прочтения приговора его разоблачили, нарекли монахом Никоном и отправили в ссылку в монастырь замаливать грехи.

В Ферапонтово привезли Никона в декабре 1666 г. Поместили узника в больничной келье. Окна за железными решетками. Выход из кельи запрещен. Приставлена стража. И с ней запрещено разговаривать. Строгий тюремный режим. Царь Алексей мучился строгостью последствий суда над Никоном. Приказал отстроить в монастыре новые кельи для узника, разрешил общение с насельниками монастыря и даже с богомольцами. Но интриги так и окружали Никона, то ему делали послабления в режиме содержания, то наоборот - ухудшали.

Перед смертью Алексей в духовном завещании просил у Никона прощения. Тут же царь высказывал свое желание, чтобы Никону был возвращен патриарший сан, что и исполнил сын Алексея, царь Федор. Узнав о смерти царя Алексея и о тексте его завещания, где он просит у Никона прощения, Никон прослезился, но прощения на письме не дал. При Федоре основная духовная власть перешла к врагам Никона, и против него был составлены новые обвинения на Соборе 1676 г. Никон был переведен в Кириллов и опять помещен в закоптелой келье, из которой ему не разрешено никаких выходов, кроме церкви, а к нему никому никакого доступа.

Лишен был Никон и бумаги, и чернил. Только через четыре года наступило облегчение. Царь Федор по просьбе своей тетки Татьяна Михайловны, на повестку собора 1681 г. поставил вопрос о переводе Никона в Воскресенский монастырь. И некоторые архиереи высказывались положительно. Но патриарх Иоаким был решительно против, и никак не сдавался, несмотря даже на личные уговоры царя Федора. Тогда царь Федор обратился с просьбой о прощении Никона к восточным патриархам. Не успела эта долгая процедура дать результат, как из Кириллова получилась весть, что Никон тяжко болен. Тогда царь своей властью приказал везти Никона в Воскресенский монастырь. Везли его уже по Волге и были против Толгского монастыря под Ярославлем, как 17 августа 1681 г. Никон скончался. Царь продолжал командовать: - отпеть Никона по архиерейскому чину, несмотря на протесты патриарха Иоакима, и сам нес гроб Никона до могилы, сам целовал руку покойника и за царем все другие, а митрополит Новгородский Корнилий по просьбе царя даже и поминал Никона патриархом. Эта смелость царя была вскоре оправдана. В 1682 г. патриархи прислали разрешительную грамоту. В ней повелевалось причислить Никона к лику патриархов и поминать в таком звании, открыто, в церкви.

Заключение

Патриаршество Никона - это не только обрядовые исправления и судебное дело. Это целая эпоха важнейших и интереснейших решений, событий иначинаний, определивший во многом дальнейший ход отечественной истории и общественной жизни, оставивший и целый ряд загадок, которые еще нуждаются в расшифровке. А патриарх Никон - это проблема Вселенской Православной экклесии и места в ней русской церкви, проблема развития иконографического учения православия, острейшая проблема отношений монархии и церкви.

Список литературы

патриарх никон царь алексей тяжба

1.Карташев А. История Русской православной церкви. Очерки по истории русской церкви.М.:Терра, 1992г. Кн. 2.

.Ключевский В.О. Русская История. Полный курс в 3-х книгах. М.:Мысль, 1993 г. Кн.2.

.Платонов С.Ф. Полный курс лекций по русской истории. Изд-е 3-е. Ростов н/Д: Феникс, 2002г.

.Аболенский И. Московское государство при царе Алексее Михайловиче и патриархе Никоне по запискам архидиакона П. Алеппского. Киев, 1876.

.Богданов А.П. Никон//Вопросы истории. 2004. №1

.Быков А.А. Патриарх Никон. Биографический очерк. Ангарск; М., 1994

.Каптерев Н.Ф Патриарх Никон и царь Алексей Михайлович. Сергиев Посад, 1909-1912 Т. 1,2.

Репетиторство

Нужна помощь по изучению какой-либы темы?

Наши специалисты проконсультируют или окажут репетиторские услуги по интересующей вас тематике.
Отправь заявку с указанием темы прямо сейчас, чтобы узнать о возможности получения консультации.